Высокие звезды ночные, как гвозди, все вогнаны в сердце твое до единой...
Я спела... До сих пор колени подгибаются...
Лица моих преподавателей надо было видеть. Когда концерт закончился, и я пошла одеваться, меня поймали и с сияющими от восторга глазами засыпали комплиментами, признались, что вообще не ожидали от меня ничего подобного и, оказывается, у меня прекрасный голос, который я почему-то скрываю от всех. Спросили, кто мне его ставит, потому как было заметно, что я пела в академической манере. Оксану-сенсея они знают, в одном доме же все живём, а когда она подошла ко мне, затискали уже нас обеих, и выразили ей огромную благодарность за меня.
Оксана тоже вроде мной не шибко недовольна, хотя я морально приготовилась к дружеской трёпке. Потом скажет мне своё мнение о моём первом серьёзном выступлении.
А вот мама опоздала и не услышала, как я пою... Снова... Всякий раз, когда я выхожу на сцену, её нет в зрительном зале... Она не успевает прийти, потому что предпочитает ходить неспеша. Не удивлюсь, если на мой выпускной она тоже опоздает...
Лица моих преподавателей надо было видеть. Когда концерт закончился, и я пошла одеваться, меня поймали и с сияющими от восторга глазами засыпали комплиментами, признались, что вообще не ожидали от меня ничего подобного и, оказывается, у меня прекрасный голос, который я почему-то скрываю от всех. Спросили, кто мне его ставит, потому как было заметно, что я пела в академической манере. Оксану-сенсея они знают, в одном доме же все живём, а когда она подошла ко мне, затискали уже нас обеих, и выразили ей огромную благодарность за меня.
Оксана тоже вроде мной не шибко недовольна, хотя я морально приготовилась к дружеской трёпке. Потом скажет мне своё мнение о моём первом серьёзном выступлении.
А вот мама опоздала и не услышала, как я пою... Снова... Всякий раз, когда я выхожу на сцену, её нет в зрительном зале... Она не успевает прийти, потому что предпочитает ходить неспеша. Не удивлюсь, если на мой выпускной она тоже опоздает...