В колонках тихо играла спокойная музыка... Мягкие звуки, словно вода, обволакивали мятущуюся в поисках чего-то душу, но не приносили желанного облегчения...
А за окном шёл дождь... Такой же холодный и равнодушный, как осколок окровавленного стекла, выпавший из ослабевших пальцев. И тихий стук капель в окно сливался с умиротворяющей "Колыбельной".
Она упала на диван, подобно отброшенной марионетке, у которой обрезали одну за другой удерживающие её нити и обхватив себя изрезанными руками, сжалась в дрожащий клубочек. В комнате было тепло, но она замёрзла... Но это был не внешний холод, от которого можно спрятаться под тёплым одеялом, а внутренний, сковывающий душу льдом боли.
На лежащем рядом вырванном из тетради листе было написано:

Она так и не дописала это стихотворение... Но допишет... Обязательно допишет...
В нарушаемой музыкой тишине раздался слабый прерывистый вздох. Распущенные волосы скрыли стекающие по щекам слёзы.
Она отвыкла от одиночества и добровольно продолжала обрекать себя на него... А дождь продолжал идти... Но это были слёзы неба, потерявшего ещё одного ангела...